Александр Чугунов

«Влияние эволюции мозга человека на трансформации в театре»

I.                     4.5 миллиона лет назад стартовал процесс эволюции мозга, для этого  был выбран мозг уже существовавшего к тому времени гоминида. 650 тысяч лет назад процесс ускорился, после того, как гоминид эволюционировал в Homo sapiens (человека разумного).

Правила естественного отбора, которые сформулировала для себя эволюция, заключались в том, чтобы получить преимущество: 1. в доступе к еде (выживаемость), 2. в размножении (репродуктивный успех), 3. в доминантности (успех в достижении статуса альфа-самца / любимой самки альфа-самца – в иерархической группе).

II.                     Параллельно с эволюцией мозга осуществлялась и эволюция театра. Правда, стартовала эволюция театра, по понятным причинам, с существенным лагом отставания.

1.                  Сражу после возникновения (534 г. до н.э.), и на протяжении более чем двух тысяч лет, театр, по сути, не мучился выбором: судьбой ему было уготовано отражать  мир, являющийся калькой животного мира, где главенствуют, опять же: выживаемость, репродуктивный успех и доминантность. У древних греков, правда, какой-то порядок в хаосе, продуцируемом человеком, пытались навести боги. Поэтому участникам театральных представлений приходилось вступать в конфликт и с ними.

Иными словами, завязка спектакля, его развитие и развязка диктуются исключительно гормонально-инстинктивными формами поведения. Так, биологический компонент  определил лицо «театра внешнего действия». Изначальные теоретические принципы сформулированы Аристотелем в трактате «Поэтика».

                   Такой тип театра продолжает развиваться и в наше время, порождая новые производные формы. И ещё бы ему не быть, если биологическая природа человека никуда не ушла. Более того, в какие-то периоды времени она просто пугающе доминирует.

2.                    Следующий значительный шаг в развитии (эволюции) театра сделали символисты. Они населили пространство спектакля знаками; оценка и интерпретация знака позволяла судить о влиянии сил иррационального (инфернального) на человека и на мир в целом. Интерпретация знака стала доминантой символического театра: она была способна развернуть внешнее действие, более того – остановить его, что чаще всего в символисткой драме и происходит.

Мистицизм сознания – ещё одно из завоеваний эволюции мозга. Присущ только человеку. 

3.                 Параллельно с естественным отбором в процессе эволюции мозга человека осуществлялся и отбор искусственный, в рамках неизбежной социологизации общества. Основные эволюционные социальные приобретения – свод социальных правил и условностей. А главное – человек получил, наконец, гражданские права. И заставил с собой считаться как с личностью. После этого, по сути революционного шага в развитии общества, у театра не осталось выбора – он обязан был отреагировать. И реакцией стало появление театра психологического. В котором мотивы и действия в значительной степени определяются правилами и принципами духовной жизни человека, с учётом его психологии, особенностей характера, традиций. Что особенно приятно, психологический театр зародился в России.

4.                 Учитывая всё вышесказанное, учитывая также, что эволюция мозга человека продолжается, естественно возникает вопрос: можно ли уже сейчас предсказать, каким может стать следующий шаг в эволюции театра? И ещё. Какой значимый человеческий ресурс может послужить фундаментальным признаком для нового типа театра?

И такой ресурс есть, – природная склонность к игровой деятельности. Действительно, игра сопровождает человека ещё с тех времён, когда он назывался гоминидом. Игра является неотъемлемой и значимой частью жизни всего животного мира – во всех популяциях. Через игру, используя её уникальные возможности, чаще всего и познаётся мир.

Игра, изначально носившая фигуративный, предметный характер, по мере эволюции мозга стала набирать потенциал для более абстрагированных воплощений.

Получается, мозг в процессе эволюции приобрёл  существенный опыт, с одной стороны, на воплощение своих собственных фантазий в форме достаточно изощрённых абстракций, с другой же стороны, он натренирован читать знаки, с которыми сталкивается, погружаясь в пространство абстракций, созданных другими.

Тут следует оговориться. Речь не идёт о технологиях актёрского мастерства (искусство представления и искусство переживания), – технологиях, которые определяют существенные стороны, соответственно, театра представления (игрового театра) и театра переживания.

Подчёркиваю, мы делаем акцент на то, что по игровому принципу построена сама фабула драматического произведения. Игровая структура фабулы является в нашем случае основополагающей особенностью драматического текста. Доминантой в таком театре является игра (а если точнее – правила игры). Правила игры разворачивают конфликт «театра внешнего действия». Дальше. Если требуется, они игнорируют влияние на ход событий знаков «символистской драмы». И, наконец, правила игры позволяют пренебрегать социальными правилами и условностями «психологического театра» (опять же, в случае объективной необходимости). Развязка, что существенно, и что является основополагающим принципом, обязательно осуществляется в соответствиями с правилами игры.

Игра может проявить себя с первой страницы. В процессе развития действия. Наконец, непосредственно в развязке.

Правила игры могут диктоваться как персонажами – от явных до скрытых от глаз зрителя,  а так же исходить от инфернальных сил.

Правила игры могут непостижимым образом меняться по ходу действия: начинаем, например, играть в «шахматы», а заканчиваем – в «шашки»... допустим, из хулиганских побуждений. Или преследуя какие либо другие высокие цели. И набор приёмов построения игровых ситуаций, чем чёрт не шутит, – не исчерпаем.

Сошлюсь на творческий опыт. Семнадцать пьес – семнадцать игровых конструкций, провоцирующих театральные конфликты. Стилистический язык – синкретический би́-боп (иррациональная игра ума, обильно приправленная иронией, вплоть до хулиганства).

               Подводя краткий итог. Изначально театр был «спроектирован», как продукт абстрактной идеи по созданию универсального пространства представления. Игровой театр, как никакой другой, позволяет «отобразить» мир так, как делает это крохотная капля росы, отражая на своей поверхности детали окружающего её пространства. Иными словами,  игровой театр позволяет уплотнять время и пространство, снимая всякие барьеры для воображения, что даёт качество ощущать себя свободным в творчестве. Часто «барьеры», по существу, подталкивают к изменению правил игры (никто не отменял, например, законы физики, биологии и т.п.), – после чего действие развивается, но уже по другим законам. Фантазия драматурга не стеснена никакими формальными условностями. Естественно, всё, что ни делается, делается для целей созидания.

III.                    В заключения несколько слов о мотивации. Не существует проблемы побудить человека играть. Существует проблема не дать ему безнадёжно втянуться. Проблема – оторвать его от игры – вплоть до того, что за уши.

5 декабря 2016 г.